Сегодня часто можно услышать хвалебные оды Китаю по поводу того, как они замечательно справились. Так вот, тут два момента: первый – они не очень справились, второй – прозвучит парадоксально, Китай справился великолепно, и это просто незамеченный герой, вот только не тот Китай, о котором вы подумали.
Миллениал может и не помнить, но был 1949 год. И сегодня есть Китайская Народная Республика – материковый Китай, а есть Китайская Республика, которая себя считает настоящим Китаем, а мы ее называем Тайванем, по названию острова.
В январском моделировании из Johns Hopkins University было видно, что Тайвань должен пасть. Он должен быть развален и сметен. Он должен был быть как… Иран, что-то вроде того. На маленьком острове размером с ярославскую область (население 1,2 миллиона) под боком у Китая с его Уханем очень компактно живет 23 миллиона человек. Около 850 тысяч выходцев живет в материковом Китае, а примерно 400 тысяч работает там наездами, все это дает трафик на Тайвань в 3 миллиона человек с материка в год. При этом в Тайване не авторитарный режим, вполне себе развитая демократия со всем ожидаемым обывателем «разбродом и шатаниями». Да, было очевидно, что ему конец.
Но при математическом моделировании в JHU не учли, что Тайвань – стреляный воробей. Хотя вот им-то как раз стоило бы знать это – вице-президент Тайваня с 2016 года Чэнь Цзяньжэнь (陳建仁, Chén Jiànrén) в 1982 году защитил докторскую диссертацию как раз в Johns Hopkins University по теме… сюрприз-сюрприз – «Эпидемиология и генетика человека». Он занимался исследованиями в области вакцинации от гепатита B, его исследования привели к пересмотру международных стандартов здравоохранения на воздействие мышьяка и многое другое. Да, второе лицо на острове – врач, к тому же эпидемиолог с мировым именем, кстати, с 2003 по 2005 год он возглавлял местный аналог министерства здравоохранения. А министерская карьера его началась как раз с коронавируса, в 2003 Тайвань накрыло так, как и должно было накрыть. Была сделана ставка на широкий скрининг на лихорадку, проводилась грамотная политика по изоляции инфицированных. Из-за конфликта с материковым Китаем Тайвань не рассчитывал на поддержку ВОЗ, а также не был обязан слушать ВОЗ, крутились сами, как могли. Итого: Taiwan's SARS Hero Poised to Be Vice-President.
К COVID19 Тайвань готовился 17 лет. Чэнь и его коллеги отлично понимали, что повторение в том или ином виде SARS 2003 года – вопрос времени. По данным Coronavirus COVID-19 Global Cases by CSSE at JHU на 17.03.2020, на Тайване 67 случаев COVID19, одна зарегистрированная смерть. Результаты на лицо.
Тайвань действовал так, как должна действовать страна в цифровую эпоху. База данных медицинского страхования была интегрирована с иммиграционно-таможенной базой данных. Собиралась big data, и в реальном времени инструментарий, построенный на технологиях машинного обучения, помогал выявлять и предсказывать риски. Движение людей, история поездок, их отчеты о состоянии здоровья - все это в интерактивном режиме формировало поток данных, который умело использовался службами. Граждане активно вовлечены в процесс и бодро сдавались властям по номеру горячей линии, а также сдавали всех вокруг.
Впрочем, эта история никак не напоминала охоту на ведьм, наоборот, многие годы проводилась политика дестигматизации всех инфекционных заболеваний. Использовалась хорошо реализованная система поощрения людей на карантине, обеспечения их пищей, решение всех возникающих из-за ограничений в передвижениях потребностей. При перегрузке горячих линий система быстро была масштабирована на уровень муниципальных образований. Проводилось реверс-тестирование тех, кто недавно приболел, т.е. обращался по поводу ОРВИ или чего-то, что могло им быть/стать, но тесты на грипп и другие тесты не дали результатов (да, и они были проведены во всех случаях) – все эти люди были также оперативно протестированы и на SARS-CoV-2. Транспортная система активно использовала пользовательские приложения с применением QR-кодов, что позволяло властям и людям оценивать риски индивидуально, на основании всей совокупности данных о человеке и вокруг него, и управлять передвижением людей, разделяя на разные уровни риска, а также инициировать карантинные мероприятия.
Управлял всем «оркестром» Национальный командный центр здравоохранения (NHCC), созданный после эпидемии SARS в 2004 году, который является частью местного аналога МЧС. С NHCC объединен Центральный командный центр по эпидемическим заболеваниям (CECC), Командный центр по борьбе с биологическими болезнетворными микроорганизмами, Командный центр по борьбе с биотерроризмом и Главный центр неотложной медицинской помощи. Да, на Тайване любят командные центры и умеют в них.
С 31 декабря тайваньские чиновники вылетели в Ухань, начали тотальный мониторинг прямых рейсов на Тайвань, выявляя подозреваемых прямо на пораженной территории противника. CECC динамически формировал задачи, масштабировал их сообразно динамике ситуации и переоценке, осуществлял координацию, обеспечивал необходимыми ресурсами все звенья системы. Министр здравоохранения ежедневно проводит брифинги с прессой, вице-президент и другие высокопоставленные чиновники постоянно обращаются к населению с разного рода разъяснениями, детально рассказывая, что происходит, что делается и зачем. Соцопросы демонстрируют высокую оценку населением усилий властей: рейтинг одобрения министра здравоохранения 80%, а позитивный рейтинг действий президента и премьер-министра – 70%. Ошибки и недоработки подвергаются общественной критике и самокритике, оперативно получают реакцию.
Дополнительно см. Wang CJ, Ng CY, Brook RH. Response to COVID-19 in Taiwan: Big Data Analytics, New Technology, and Proactive Testing. JAMA. 2020 Mar 3. doi: 10.1001/jama.2020.3151. PMID: 32125371.
А что же Китай? Китай упустил ситуацию и героически начал тушить пожар, когда уже полыхало вовсю, в том числе за пределами Китая. Уроков из истории 2003 года сделано не было. В Ухане ввели жесткие карантинные меры 23 января 2020 года, но к тому моменту, судя по данным ретроспективного моделирования, до 86% случаев инфекции были не зарегистрированы. Подробнее об этом провале на pcr.news.
Италия… как говорят, подвиг одних – это всегда преступление других. Италия – это также история про тушение пожара, но не про профилактику возгорания. Безусловно, нужно тщательно анализировать их опыт и ошибки, но не забывать, что это история про упущенное время. Впрочем, другие страны ЕС, которые так же, как Италия, несильно пострадали от SARS в 2003 году, скорее демонстрируют не очень высокий уровень готовности, а принимаемые меры весьма топорные, несвоевременные, а об эффективности и цене поговорим при подведении итогов. Следует подчеркнуть чрезвычайно низкий уровень тестирования – чуть более 60 тысяч тестирований (около 1000 на миллион населения) на 10 марта, Umberto Rosini via GitHub.
Из позитивных примеров стоит отметить Корею. Им не очень повезло в самом начале. Пациент #31 «гулял с канистрой бензина, поливал и разбрасывал спички». Одна женщина с COVID19 обеспечила не очень обдуманным поведением взрывной рост в самом начале эпидпроцесса, обеспечив цепочки, которые привели чуть ли не к половине случаев. Понятно, что в ее действиях есть и бездействие других. Подробнее с инфографикой см. The Korean clusters от reuters.com. Впрочем, Южная Корея системно демонстрирует высочайший уровень контроля заболевания и очень высокий уровень организации противоэпидемических мероприятий. Ставка сделана на меры, основанные в том числе на очень широком тестировании. По состоянию на 17 марта в стране с населением чуть более 50 миллионов человек проведено 261105 тестирований (более 4000 на миллион населения), в ходе которых выявлено 9808 людей с COVID19. Более 1400 человек уже выписаны. Ситуация взята под контроль и в первых числах марта устойчиво переломлена.
Вскоре будет что обсудить по тому поводу, как драматично развивается ситуация в России. Текущие фрагментарные данные говорят о том, что страна не была готова к эффективной профилактике, и точно так же не готова к борьбе с последствиями распространения инфекции. Хотелось бы ошибиться.